СЛУЦКИЙ: «Не знаю ни одного футболиста, которому не должны»

За пару дней до того, как российский футбол вернется с каникул, главный тренер ЦСКА Леонид Слуцкий заглядывает в редакцию Sports.ru и отвечает на вопросы журналистов и пользователей – о русском Виллаше-Боаше, эксклюзивном прозвище Муссы Маазу, желании поработать с Юрием Жирковым, знакомстве с Романом Абрамовичем и шубе Сергея Чепчугова.

– Посоветуйте, как начать тренерскую карьеру с нуля. Куда пойти учиться в пределах Московской области?

– Шаг номер один – поступление в институт физической культуры, будь то РГУФК или Малаховка. Поступаешь на тренерское отделение, оканчиваешь и получаешь диплом тренера. После этого ты можешь работать в муниципальных детско-спортивных школах – насколько я знаю, ставки есть, это не вызовет большого труда. После того как начинаешь профессиональную деятельность, уже через несколько лет можно поступать в Высшую школу тренеров.

– Вы верите, что в России возможно сделать такую же карьеру, какую сделал Андре Виллаш-Боаш? В 19 лет постучался в дверь Бобби Робсона, напросился на работу, а уже в 33 года возглавил «Челси».

– Верю. У меня было два случая в Самаре. Тренеру вообще часто пишут. И вот дважды мне присылали письма: я такой-то, такой-то, играл в футбол, получил серьезную травму, хочу начать тренерскую деятельность, могли бы вы помочь? Я отвечал, люди приходили на тренировки, но, к сожалению, не получалось. Не зацепили. Если бы они пришли и, как Виллаш-Боаш Бобби Робсону, дали какой-то подробный технический анализ игры с каким-то интересными выводами, если бы я увидел, что вот она божья искра, стопроцентно помог бы. Но такого не было.

– Если бы у вас сегодня была возможность вернуться в прошлое и что-то исправить, хотели бы вы вернуться в тот день, когда получили травму и отказаться лезть за кошкой на тополь?

– (смеется) Хороший вопрос про кошку! Если бы мне сегодняшнему сказали лезть за кошкой, я бы не полез никогда в жизни. Именно сегодняшнему. Потому что и вес не тот, и уровень восприятия внешнего мира несколько изменился. А тогда я не мог не полезть. Ну как так, не полезть? Но понятно, что вопрос про то, жалею ли я, что все так сложилось. Конечно, не жалею.

– Вам не кажется, что сокращенные фамилии игроков (типа Набаба и Думба) не очень приятно слышать игрокам?

– У футболистов нет имен. Как и у тренеров. У тренера есть только отчество: я вот свое имя вообще забыл, ко мне по имени обращаются только в семье. Так и у футболистов: вместо имен – сокращения от фамилии: Игнаш, Набаба, Мамай, Алдоша, Шемба. Это абсолютно органично – и они сами, и тренеры, и обслуживающий персонал называют их так. И если он звонит тебе, а его номер не высвечивается, он скажет: «Это Набаба». Набаба, не Кирилл. Какой Кирилл? Откуда? Это абсолютная норма.

– У вас самого было прозвище?

– Есть фамилии, из которых сложно смастерить прозвище. Березуцкие, например. Березы? Нет, так внутри их никто не называет. Придумывать прозвища, не связанные с фамилией, это скорее из прошлого. Хотя вот сейчас они Маазу прозвали Аватар. Сильно! Но я уверен: надолго это не зацепится.

– Василий Березуцкий сказал: «Забесплатно я тренироваться не стал бы». Стали бы вы забесплатно тренировать?

– Так я и тренировал в свое время фактически забесплатно. Никогда не забуду: когда начинал тренировать детей, они, совсем еще малые, подходили и спрашивали: «Скажите, а кем вы работаете?» То есть в их понимании это было легкое хобби, не работа. При определенном уровне финансового обеспечения тренировать бесплатно возможно. Или наоборот: когда его пока еще нет. В провинциальных детских спортивных школах люди до сих пор получают копейки. У меня многие воспитанники заканчивают игровую карьеру, я пытаюсь им помочь устроиться в Волгограде в детско-спортивные школы. Базовая ставка для начинающего человека там в районе пяти тысяч рублей. Это считать работой забесплатно или нет?
Человек-катастрофа

– Мы с вашей «Олимпией» не раз встречались на футбольном поле, у вас было очень много талантливых игроков, но один выделялся особенно ярко. Андрей Рябых. Ну просто талантище. Если не ошибаюсь, его даже звали в миланский «Интер». Какова судьба Андрея?

– Я рассказывал эту историю. Это был самый талантливый игрок – не только «Олимпии» 82-го года рождения, но и вообще в стране. И эта не только моя версия. В сборной России 82-го года, которая играла в финале чемпионата Европы в Чехии, были Анюков, братья Березуцкие, Измайлов, Кержаков, Колодин, Адамов. Когда Пискарева, тренера той сборной, спрашивали о команде, он говорил: «У меня есть Рябых и все остальные». Это был талант на порядок выше, чем все остальные. У нас были тесные контакты с «Интером» – у них была программа InterCampus, в рамках которой они открывали школы по всему миру. Мы дважды ездили в Милан, и они делали комплексное тестирование – по самым-самым разным показателям. И была графа «прогноз». К тому моменту они протестировали около 10 000 детей из самых разных мест. И только у двух из 10 000 был прогноз «игрок европейского уровня». Одним из них был Андрей Рябых.

– Что же произошло?

– Он не так плохо начинал. В 19 лет, в 2001 году он из «Олимпии» был продан в киевский «Арсенал» – Вячеслав Грозный собирал там очень амбициозный проект. На этом все и закончилось. Ему не удался переход из юношеского футбола во взрослый. Он очень амбициозный, немного ленивый; когда надо было доказывать место в составе при другом отношении, он просто не смог.

– То есть проблема только в характере? Не в деньгах, алкоголе и женщинах?

– Я сформулирую так: это генетическое неумение преодолевать сложности. Крайне редко такие вещи встречаются, многие не могут понять – как. Но он заключил трехлетний контракт с «Арсеналом», считанное количество раз появился на поле, два последних года провел в дубле – просто дорабатывал контракт, хоть что-то там заработал. Последние лет пять он нигде не играл, просто лежал на диване. Я ему говорил: «Все, что я могу сделать для тебя, – каждый год новый диван покупать». Хотя поначалу я пытался его реанимировать: когда работал в «Уралане», мы его брали в аренду. Но настолько он был растренированный, настолько растерял все свои игровые качества, что ничего не получилось.

– Чем он сейчас занимается?

– У него остались какие-то сбережения. У него семья, двое детей. Он не работает. Попытки вернуться в футбол – в ту же «Олимпию», во вторую лигу – он предпринимал, но ничем они не закончились.

– У кого из ваших воспитанников самая неожиданная судьба?

– Есть один человек, который работает в правоохранительных органах. Если смотрели фильм «Невезучие», то он оттуда. Ему можно поставить стол и двадцать стульев, одну ножку подпилить, и он сядет именно на этот стул. Человек-катастрофа. Если едет в аэропорт – либо он опаздывает, либо самолет задержат. Сходит в туалет – на нем бачок сломается. Апофеозом всего этого стала свадьба. Когда он женился, долго подгадывал день свадьбы – чтобы и родственники из Сибири могли приехать, и футболисты. Наконец, определился, все поназаказывали билеты, собрали чемоданы. И в последний момент он обнаружил, что этот день – понедельник, ЗАГС не работает. Мы даже не были удивлены.
Лимит для Щенникова

– Валерий Карпин только что объяснил, почему лимит на легионеров – это плохо. По-вашему, лимит – это зло?

– У нас с этим проблем нет. Мы даже могли бы еще приобрести легионера, поскольку в последних турах у нас по 7-8 россиян выходит на поле. Я не могу обвинить футболистов в отсутствии профессионализма, в том, что молодые игроки снижают требования к себе, когда получают место в основном составе. Если бы не было лимита, сложно было бы Жоре Щенникову заиграть в стартовом составе. А он играет и прогрессирует. Поэтому какой-то изжоги лимит у меня не вызывает.

– Почему, на ваш взгляд, наш чемпионат, будучи достаточно высоким по уровню, ориентируется на игру от обороны? В той же Голландии результат и зрелищность идут рядом друг с другом.

– Потому что оборону легче наладить. Есть классическое выражение «Плясать от печки». На самом деле это просто проще. Наладить организацию оборонительных действий, если у тебя есть системные взгляды, если ты понимаешь что и как, – это сделать несложно. А вот организовать качественную игру в атаке очень сложно, на это уйдет много времени. Той же «Москвой», «Крыльями» мы пытались много играть в позиционных атаках, моделировали. На это уходило колоссальное количество времени в тренировочной работе. Эффект от этого был, но не такой большой, как хотелось.

– То есть у голландцев культура другая?

– Или философия. Так же, как в Бразилии. Когда мне предлагают посмотреть защитника из чемпионата Бразилии, я просто не могу понять, как он обороняется. Скажем, правый защитник ни разу во время игры не оказывается в линии, на позиции защитника. Сказать, какой он защитник, вообще невозможно. Можно сказать, как он атакует, какой он на мяче. Но как он обороняется, понять нельзя.

– После того как вы взяли свой первый трофей – Кубок России, – прошло два месяца. Жизнь изменилась?

– Никак не изменилась. На каком-то этапе я придавал этому значение. И в прошлом году, и в этом перед Суперкубком я ужасно хотел выиграть. И когда видел, что игроки спокойно относятся к этим матчам, меня это несколько раздражало. Когда проиграли Суперкубок и вылетели из Лиги Европы, я стал понимать: вот столетие клуба, вот болельщики жаждут трофея. Напряжение достигало очень высокого уровня. Но я понял: хоть разрыв сердца у меня случится, ничего не измениться. Надо работать и готовить команду. Начиная с четвертьфинала, я уже мог убедить себя в том, что все спокойно.
Абрамович и «Челси»

– При текущей ситуации с фланговыми игроками вы хотели бы иметь в составе Юрия Жиркова?

– Никто никогда не откажется от игрока уровня Жиркова. Но боюсь, это маловероятно.

– Действительно ли в ближайшее время стоит ждать возвращения Жо в ЦСКА?

– ЦСКА ведет поиски нападающего. Идеальный вариант – взять его в аренду. Есть несколько кандидатур. Как правило, клуб старается продать игрока, а в аренду отдают, только после того как не удалась продажа. У нас два варианта. Мы пытаемся реанимировать Маазу и привести его в оптимальное состояние. Параллельно ищем варианты аренды, но понимаем, что, вероятнее всего, она будет к концу трансферного окна. А кто там будет – сказать тяжело.

– Считается, что у Маазу не сложилось в России в первый раз из-за того, что ревностно соблюдал пост.

– Мне кажется, это преувеличенная проблема. У него здесь все не сложилось. Он был единственным франкоговорящим в команде – не с кем общаться. Вероисповедание в том числе. Расистские выходки, к которым он относился сверхболезненно. Он был очень молод. В общем, отсутствие комфортной среды помешало. Сейчас есть Думбия, есть переводчик. Он стал другой: женился, стал отцом, повзрослел. Помыкался, получил серьезную травму, понял, что не так много людей, которые проявили о нем заботу в сложный момент. А клуб заботу проявляет. Мне кажется, он вернулся гораздо более цельным и готовым доказывать.

– Объясните функцию Элвера Рахимича в ЦСКА. Андрей Червиченко как-то назвал Эктор Бракамонте волосатым талисманом «Москвы». Рахимич для ЦСКА примерно то же самое, только с меньше растительностью на голове?

– Ну, Эктор Бракамонте всегда приносил много пользы, был конкурентноспособным – он это сейчас в «Тереке» доказывает. А те, кто спрашивают, зачем нам Элвер Рахимич, пусть посмотрят игры с «Зенитом». Или хотя бы одну игру сборной Боснии в этом году.

– Кто из вас раньше переберется в «Челси»: вы или Сейду Думбия?

– Дай Бог, чтобы Думбия перебрался. Не так быстро, но перебрался.

– Вы улыбнулись, когда прочитали, что вами якобы интересуется «Челси»?

– Улыбнулся, конечно.

– Сколько процентов вероятности вы этому давали? 1%? 0, 5%?

– Да ни одного, наверное.

– Вы удивились, что Виллаш-Боаш согласился уйти из «Порту» в «Челси»? Такая красивая история была: сосио португальского клуба с трех лет…

– Любая красивая история может иметь другой поворот. Сколько раз люди говорили: «Нет! Никогда! Ни за что!», – но через короткий промежуток происходили факты, после которых принимали другие решения. Так что я не удивлен. Я думаю, в «Челси» был очень и очень настойчивы.

– Знакомы ли вы с Романом Абрамовичем?

– Да. Учитывая его вовлеченность в российский футбол, особенно на этапе работы Гуса Хиддинка, это не так сложно было сделать. О чем общались? О футболе, о чем же еще. Об Академии – я тогда работал в Самаре, а она в Тольятти.

– И какое впечатление оставил Абрамович?

– Супер, сверхприятное впечатление. Умный, умеет слушать, располагает к себе в разговоре.
Шуба для Чепчугова

– Вы когда-нибудь дарили свой пиджак болельщику после игры, как это делают полевые игроки с футболками?

– Он великоват будет для болельщиков – особенно для тех, которые собираются на фанатской трибуне… Подарить что-нибудь просят часто. Особенно если у нас предыгровая тренировка где-нибудь на выезде. Приходят дети и просят подарить – то свисток, то конспект с тренировкой. Дети.

– Почему Секу не умеет бить по воротам? Обычно накрутит пару защитников на флаге, а ударить не может.

– Правильно заметил пользователь: удар не самое сильное качество Секу Олисе. Мы активно работаем в этом направлении. Правда, прогресс есть – если вспомнить, как он забил в прошлом году «Анжи», или первый гол «Спартаку», когда он промолотил в перекладину, а Хонда добивал головой. Да, у него не поставлена техника удара и фланговой передачи. Он пришел с этим, мы активно работаем. Вряд ли у него будет пушечный удар, как у Игнашевича или Акинфеева, но вполне сносным – будет.

– Вы недавно прочитали автобиографию Андре Агасси. О ком из российского спорта вы хотели бы почитать в таком же откровенном ключе?

– О Гарри Каспарове. Уж очень неординарная личность во всех отношениях. Пусть про политику будет где-нибудь в концовке. Меня больше интересуют моменты спортивных преодолений.

– Сколько времени вы проводите в интернете?

– Очень много. Сейчас есть много специальных программ по скаутингу. Есть программа, по которой можно посмотреть любой матч. Больше 75 чемпионатов – можно впрямую, можно в записи. Да, это легально. Купить доступ могут все. Сколько конкретно стоит, не знаю, но недешево. Я в ней провожу много времени – чтобы смотреть игроков, получать информацию.

– Главная экзотика, которую вы там смотрели? Чемпионат Камбоджи?

– До такого не доходило. Но чемпионат Норвегии или Швеции – регулярно.

– Самый большой бред, который читали про себя в интернете?

– Когда была ситуация с Красножаном, писали, что я в «Локомотив» перехожу. Или что Игнашевича хочу из команды выгнать. Любопытно было.

– Про Игнашевича – это не так?

– Даже близко не так.

– Сколько часов в день вы спите?

– Семь. Это стабильно.

– Если меньше, вам плохо?

– Мне и семь плохо.

– Что вы делаете, когда не можете уснуть?

– Раньше бывало или в клуб, или на ночной концерт ходил. Сейчас приезжаю после игры, по телевизору идет повтор нашей игры. Садишься – смотришь. У меня есть счастливая возможность даже в столь позднее время общаться с несколькими людьми, обсуждать с ними перипетии матча. Постепенно часам к четырем выключаюсь.

– Чья фотография у вас на футболке?

– (смотрит на нее) Не знаю.

– Актер Джеймс Дин. Это Dolce&Gabbana?

– Да.

– Ваша манера одеваться изменилась за последние годы?

– Да нет. Джинсы, майки – все, как всегда.

– Говорят, второй вратарь ЦСКА Сергей Чепчугов, когда переехал в Москву, воспользовался услугами стилиста – чтобы правильнее выглядеть в команде. Вам приходилось?

– Мне – нет. Я уверен, что стилисты Чепчугова были внутри команды. С Сергеем Чепуговым связано огромное количество историй. Расскажу одну – он хороший, добрый парень, не обидится. Когда мы играли с ПАОКом в Греции, он ехал с дополнительной целью – купить шубу. Я пытался спросить: «Девушке? Маме?» Ответ «себе» меня несколько поразил. Он пошел на шопинг, естественно, за ним увязалось несколько партнеров по команде, которые помогали советом. Все закончилось покупкой и дефилированием многих игроков в этой шубе в самолете на обратном пути. От салона бизнес-класса до последних рядов.

– Так он себе купил?

– Да. Я не видел, но думаю, он будет дома в ней ходить, в Красноярске.

– Стали ли у вас чаще занимать?

– Это учесть всех людей с определенным уровнем достатка. А в футбольной среде – особенно. Я ни разу не видел футболиста, которому не должны. Причем, как правило, крупную сумму денег. Вот и я не исключение.